В
октябре 1927 года К. вместе с миссис Безант отправился в Индию. Высаживаясь
27 числа на берег в Бомбее, миссис Безант сделала репортерам, встречавшим их,
заявление относительно К.: « Свидетельствую, что он признан достойным... соединить
свое сознание с сознанием фрагмента, amsa, вездесущего сознания Мирового Учителя;
теперь он вернулся к вам, своему народу, своей расе, однако превосходя эти ограничения,
поскольку он принадлежит всему миру.»
Можно представить какое впечатление это заявление произвело на индусов, которым
присуще поклонение. Тем не менее, в журнале «Теософия в Индии» вышла статья
Эрендейла, из которой наглядно следует, в какой сложной ситуации оказался в
ту зиму К. и какое смятение охватило теософов: «Наш президент заявила, что Бог
среди нас... Однако невозможно для меня примирить это заявление с моим собственным
знанием Господа, сущего в его теле Славы и Силы».
В декабре в Адьяре находился Ледбитер, участвуя в Теософском Конгрессе. 8 декабря
К. писал леди Эмили: «У меня с ним был долгий
разговор... он соглашается со мной в поразительной степени. Он спрашивал меня,
что я чувствую, и я ответил ему, что нет Кришны – только река и море21.
Он сказал, да, как в древних книгах, верно. Он был очень мил и чрезвычайно почтителен.»
В январе К. снова написал леди Эмили, сообщая ей о болях в голове и о том, что
он несколько раз падал в обморок. Боль в голове не проходила, однако он продолжал
ездить с беседами по Индии. Он был разочарован тем, что Ледбитер не смог объяснить
причину боли. К. принимал свои физические страдания за подготовку тела к вселению
Бога; теперь же, когда был достигнут «Союз с Возлюбленным», он недоумевал почему
боль продолжалась.
Пока Раджагопал с Розалиндой находились в Охай, с К. путешествовал старый друг
Джудунандан Прасад (Джаду). Джаду был на собраниях в Пержине и Эрде прошлым
летом. Это был приятный молодой человек по характеру более похожий на Нитью,
чем Раджагопала; с ним К. чувствовал себя духовно ближе. В конце февраля они
вместе вернулись в Европу. Впервые во время морского путешествия, после настоятельных
просьб, К. вел беседы с пассажирами.
31 марта К. провел первую публичную беседу в Англии в доме Встречи друзей. Интерес
оказался настолько велик, что сотни людей не смогли попасть. Через четыре дня
вместе с Джаду они отплыли в Америку. В мае должен был открыться первый лагерь
в Охае, на земле, приобретенной миссис Безант в нижней части долины, включая
рощу каменных дубов – красивых калифорнийских вечнозеленых деревьев. До открытия
лагеря К. провел первую публичную беседу в Америке, состоявшуюся 5 мая вечером
в Голливуд Боул с аудиторией в 16 000 человек, которые, согласно «Лос-Анджелес
Тайме» слушали «с восторженным вниманием» о «Счастье через Освобождение».
В первом лагере в Охай собралось лишь около тысячи человек. Тем не менее, успех
был велик. Утренние беседы К. проходили в Дубовой Роще. 30 мая, два дня спустя
после закрытия лагеря К., Раджагопал и Джаду отправились в Англию, в то время
как Розалинда осталась в Охай. В то же самое время в Англию прибыла миссис Безант,
и вместе с К. они отправились в Париж, где он выступил 27 июня на французском
по радиостанции «Эйфелева Башня» с беседой на тему «Секрет счастья» для аудитории
в два миллиона слушателей.
Тем летом накануне лагеря в Оммене в Замке Эрде людей собралось больше, чем
обычно. Еще один сарай переоборудовали в общежитие, так что было место не только
для большего числа членов Ордена. На несколько дней приехали Леопольд Стоковский
с супругой, сэр Родерик Джоунс, председатель «Ройтерс» с женой, а также писатель
Энид Сагнолд. Теперь у К. было множество друзей, самых разных национальностей,
но пара, с которой его связывала многолетняя тесная связь, были египтяне, жившие
в Париже – Карло и Надин Сварес.
Ожидалось, что в лагере в Оммене будет принимать участие миссис Безант, которую
К. пригласил лично в теплом письме, но ей помешала болезнь. Хотя К. сильно беспокоился
о ее здоровье, ее отсутствие позволило ему говорить во время лагерных бесед
у костра без страха ее обидеть. Он сообщил организаторам лагеря еще до открытия,
что он распустит «Орден Звезды», если он будет претендовать на то, что является
сосудом, содержащим Истину и только Истину. Во время встреч ему задавали вопросы
типа: «Правда ли что вы не хотите иметь учеников?», "Что вы думаете о ритуалах
и церемониалах?», «Почему вы говорите, что нет этапов на Пути?», «Если вы говорите
нам, что нет Бога, моральных правил, ни зла, ни добра, чем же ваше учение отличается
от материализма?», «Вы – вернувшийся к нам Христос?» Из нижеприведенных отрывков
из ответов К. видно как мало понимали его те, кто задавал вопросы.
«Повторяю, у меня нет учеников. Каждый из вас является учеником истины, если
вы понимаете истину, а не следуете за личностями... Истина не дает надежды,
она дает нам понимание... В поклонении личности понимание отсутствует... Я отстаиваю
точку зрения, что все церемонии ничего не дают для духовного роста... Если вы
отправляетесь на поиски Истины, вы должны уйти далеко за рамки ограниченного
человеческого разума и сердца и открыть ее для себя – ту Истину, которая в вас
самих. Гораздо сложнее сделать целью жизнь как таковую, чем иметь посредников,
гуру, которые неизбежно отойдут от Истины, предав ее в конечном итоге... Я говорю,
что Освобождение можно обрести на любой ступени эволюции, если человек имеет
понимание, а поклоняться этим этапам как делаете вы, не существенно... И не
ссылайтесь на меня в качестве авторитета. Я отказываюсь быть вашей опорой. Я
не могу быть заключенным в клетку вашего поклонения. Когда приносят с собой
в маленькую комнату свежесть горного воздуха, от нее не остается ни следа, кроме
застоя... Я никогда не говорил, что Бога нет. Я утверждал, что есть только Бог,
проявляющийся в вас... Я не собираюсь пользоваться словом Бог... Я предпочитаю
называть его «Жизнь»... Конечно, нет ни добра, ни зла. Добро – это то, чего
не боишься. Зло – это то, чего боишься. Поэтому, если вы уничтожите страх, вы
духовно освободитесь... Когда вы любите жизнь, ставите эту любовь превыше всего,
судите по этой любви, а не страху, тогда застой, именуемый моралью, исчезнет...
Друзья, не беспокойте себя мыслью о том, кто я; вы никогда не узнаете... Неужели
вы думаете, что Истина соотносится с тем, что вы думаете обо мне? Вы озабочены
не Истиной, а сосудом, содержащим Истину... Пейте воду, если вода чистая: говорю
вам, что я очистил эту воду; у меня есть целебное средство, которое очищает
и успешно лечит; вы спрашиваете кто я? Я – все вокруг, потому что я есть жизнь.»
К. закрыл Конгресс словами: «Тысячи людей побывали в лагере; как много они бы
сделали, если бы понимали! Они смогли бы изменить мир.»
Бедняжка миссис Безант в свои восемьдесят лет взяла на себя неблагодарный труд
примирить непримиримое. Чтобы привести в соответствие то, о чем говорил К.,
она закрыла по всему миру Секцию для Посвященных вплоть до его приезда в Индию
в октябре 1928 года (ей пришлось открыть их вновь менее, чем через год). К.
признавал, что она поступила мудро. Она не смогла приветствовать его по прибытии
в Адьяр, поэтому писала: «Любимый, я приостановила работу Секции для Посвященных
на неопределенный срок, оставив обучение тебе, в письме, датированном следующим
днем. Добро пожаловать, Любимый. Я сделала все, что в моих силах, чтобы очистить
для тебя поле деятельности, тебе – единственному авторитету.»
Как говорил К. леди Эмили, миссис Безант хотела сложить с себя обязанности Президента
Теософского Общества для того, чтобы следовать за ним повсюду, но ее Учитель
не позволил. Во всех беседах, проходивших той зимой в Индии она настаивала на
том, чтобы сидеть на земле со всеми присутствующими, вместо того, чтобы как
прежде быть с ним на помосте. В то же время она поощряла Эрендейла, когда он
говорил К. (о чем сообщал последний леди Эмили): «Ты идешь своим путем, как
и мы. У меня также есть чему учить». Миссис Безант также поддерживала и Ледбитера,
писавшего ей: «Безусловно, наш Кришнаджи не обладает всеведением Бога», когда
в декабрьском выпуске «Теософа» отмечала: «Физическое сознание Кришнамурти не
разделяет всеведение Бога Майтрейи, цитируя изречение Шри Кришны: «Человечество
идет ко мне разными дорогами.» К. писал леди Эмили о необходимости четкого разделения
между ним и Теософским обществом, что было бы «значительно лучше, чем притворство».
Он страдал от болей в спине и позвоночнике, но никто не мог помочь «как раньше».
Пока К. находился в том году в Бенаресе, Фонд Риши Вэлли приобрел у военных
властей 300 акров земли, которые были необходимы К. для новой школы. Место называлось
Раджхат – живописный уголок на берегах Ганга на севере от Бенареса. Тропа паломников
пролегает через владение, соединив Каши с Саранатом, где Будда впервые проповедовал
после просветления. Все средства Фонда должны были быть истрачены на эту землю,
но иначе нельзя было поступить.
К. и Джаду отплыли в Европу в феврале 1929 года. После кратковременного посещения
Парижа, Эрде и Лондона, они отправились в Нью – Йорк. В Лондоне я сообщила К.
о своей помолвке. С корабля он написал леди Эмили: «Поначалу я, честно говоря
опечалился – вы понимаете, что я имею в виду, – я все тщательно обдумал об этом,
будучи с вами, и теперь все в порядке. Мои идеи и взгляды не должны вмешиваться
в развитие Мери. Будут лишь очень немногие, кто пройдет со мной весь путь. Я
думаю, она расцветет полным цветом.» В тот же день, 5 марта он писал Map де
Манциарли: «Я не оставлю никого, но все оставят меня.» Из старых друзей лишь
Map следовала за ним последовательно вплоть до его смерти. Мадам де Манциарли
нашла выход энергии в христианском экуменическом движении, Рут вышла замуж за
эпископа либеральной католической церкви; пути К. и Хелен разошлись (в начале
30-х годов она вышла замуж за Скотта Ниринга); моя сестра Бетти была настроена
агрессивно против К.; отойдет от него, как это окажется, и Раджагопал. Безусловно,
многие из старших оставались верны до своей смерти, равно как и многие, с которыми
он познакомился позднее, но были другие, которые отвернулись от него, обычно
из-за ревности и обиды. Раньше, когда он говорил людям то, что им нравилось,
они считали его посредником Бога. А когда в последствии он говорил то, что они
не хотели слышать, это называлось словами К.. Несмотря на уверенность К. в союзе
с Возлюбленным, он не потерял свою человеческую сторону. В тот год в Охае он,
Раджагопал и Джаду «разговаривали беспрестанно, ссорились и восхищались», как
говорил он леди Эмили. Они много смеялись, играли в дурака и разыгрывали друг
друга. У Раджагопала смех был запоминающимся, более похожим на хихиканье, в
то время как К. смеялся глубоко и громко. Всю жизнь он оставался стеснительным,
смущаясь при посторонних и не умея вести легкую светскую беседу.
В нашем лондонском доме вместе с миссис Безант он познакомился с Бернардом Шоу,
который назвал его «самым прекрасным человеческим существом», но К. был так
смущен, что не произнес и десятка слов.
В физическом отношении К. был совершенно нормальным мужчиной, которому внушили,
что секс должен сублимироваться теми, кто хочет стать учениками Учителей, не
говоря уже о посреднике Бога. Он со временем потеряет свою нетерпимость к сексу,
хотя никогда и не считал его какой–то особой проблемой. Из-за его внешности
или чего-то еще многие женщины, естественно, влюблялись в него. Влюбленные женщины
часто писали ему, заявляя, что являются его женами, и если в обществе его видели
вместе с какой-нибудь девушкой, в прессе немедленно появлялось сообщение о помолвке22.
В течение шести недель, пока К. находился в Охай до открытия лагеря, его страшно
мучила боль в голове и позвоночнике; он чувствовал себя таким уставшим, что
новый врач предупредил, что частое заболевание бронхитом может привести к туберкулезу,
если он не будет отдыхать больше; вследствие этого он отменил все беседы вплоть
до лета, включая три лекции в Королевском Зале в Лондоне, и решил ограничиться
лагерями в Охай и Оммене и встречей в Эрде.
В лагерь в Охай, открывшийся 27 мая, прибыло вдвое больше участников. Он заявил
в одной из бесед в Дубовой Роще: "Я говорю теперь, говорю без всякого самомнения,
с подлинным пониманием, с полнотой мысли и сердца, что я и есть то полное пламя,
которое есть Слава жизни, к которому все люди, как отдельно взятые, так и в
целом, должны придти». В лагере ходили слухи, что он скоро распустит Орден Звезды.
Несколькими неделями спустя он так и поступил. На первой встрече лагеря в Оммене,
3 августа, в присутствии миссис Безант и свыше 3000 членов Ордена, с тысячами
голландцев, слушающих радиоприемники, он закрыл страницу, знаменующую эпоху
своей жизни. Ниже приводятся отрывки из его речи:
«Я убежден, что Истина – страна без дорог, к ней нельзя приблизиться каким–либо
путем – ни через религию, ни через секту. Такова моя точка зрения, которой я
придерживаюсь полностью и безоговорочно...
Если вы сразу поймете это, тогда убедитесь, что организовать веру невозможно.
Вера – глубоко индивидуальна, ее нельзя и не должно организовывать. Если так
происходит, она умирает, кристаллизуется, становится убеждением, вероисповеданием,
религией, навязываемой другим.
Именно это и пытаются сделать во всем мире. Истина сужается, становясь игрушкой
в руках слабых, для тех, кто на мгновение недоволен судьбой. Истину нельзя спустить,
напротив, к ней надо подняться. Нельзя принести горную вершину в долину... Вот
в этом первая причина, с моей точки зрения, почему Орден Звезды необходимо распустить.
Не взирая на это, вы, возможно организуете другие организации, продолжите участвовать
в организациях, занимающихся поиском Истины. Я не хочу принадлежать ни к одной
организации духовного плана; прошу, поймите это...
Созданная для этого организация становится бременем и только повредит человеку,
не даст развиваться его уникальности, что лежит в открытии абсолютной, неизменяемой
Истины. Это другая причина, из – за которой я, будучи главой Ордена, принимаю
решение его распустить.
Это совсем не героический подвиг, поскольку я не хочу последователей, и я так
действительно думаю. В тот момент, когда вы отправляетесь за кем –то, вы теряете
путь к Истине. Меня не волнует, обратите вы внимание на мои слова или нет. Я
хочу сделать в мире определенную вещь и я собираюсь ее сделать, сосредоточив
на ней все силы. Меня заботит только одна существенная вещь – свобода человека.
Я желаю освободить его от клетки, от страха, не основывая какой–то религии или
нового вероисповедания, новых теорий и философии. Естественно, вы спросите,
почему я езжу по миру, постоянно ведя беседы. Скажу вам почему; совсем не потому
что ищу последователей, совсем не потому, что стремлюсь создать группу особенных
учеников. Нет у меня ни учеников, ни апостолов, ни на земле, ни в духовном царстве.
Ни деньги, ни жизнь в комфорте не привлекают меня. Если бы я искал комфорта,
я бы не приезжал в лагерь и не жил в стране с промозглой погодой! Я говорю откровенно,
поскольку хочу покончить с этим раз и навсегда. Мне не нужны продолжающиеся
год за годом ребяческие дискуссии.
Газетчик, который брал у меня интервью, полагал, что это грандиозное дело –
распустить организацию с десятками тысяч членов. Для него это грандиозно, поскольку
он сказал: «А чем вы будете заниматься дальше, как будете жить? У вас не будет
последователей, люди перестанут слушать вас.» Если будет только пять человек,
готовых слушать, лица которых обращены к вечности, это уже важно. Какой смысл
иметь тысячи людей, которые не понимают, полны предрассудков, не воспринимают
нового и скорее подладят новое под стерильное, затхлое старое!..
В течение 18 лет готовились вы к событию явления Мирового Учителя. 18 лет вы
действовали, искали того, кто даст новый восторг вашим сердцам и рассудку, трансформирует
вашу жизнь, даст новое понимание; искали того, кто поднимет вас на новый план
жизни, приободрит с новой силой, освободит - и смотрите, что происходит! Думайте,
ищите причину, найдите путь, когда вера сделала бы вас другими – не во внешнем
различии, нацепив значок, что мелочно, абсурдно. Каким же образом эта вера унесла
все несущественные вещи в жизни? Вот как надо судить: каким образом вы более
свободны, велики, опасны для общества, основанного на фальши и несущественном
? Чем же члены Ордена Звезды тогда отличаются?
Вы зависимы в духовном плане, равно как и ваше счастье, ваше просветление...
когда я говорю, загляните внутрь себя для просветления, славы, очищения, внутренней
непорочности, никто из вас не желает делать этого. Может быть лишь немногие,
очень, очень немногие. Зачем тогда Орден?...
Мы пользуемся печатной машинкой чтобы написать письмо, но не приносим ее на
алтарь и не поклоняемся ей. Но так происходит, когда главной заботой становится
сама организация. «Сколько в ней членов?» Вот первый вопрос, который задают
газетчики. Я не знаю сколько членов, меня не заботит это... Вы привыкли, что
вам говорили как далеко вы продвинулись, каково ваше духовное положение. Какое
ребячество! Кто, как не вы сами сможете понять это, если вы не испорчены?
Но те, кто действительно жаждет понять, кто ищет вечное без начала и конца,
пойдут вместе с еще большей энергией, – именно это станет опасным для всего
несущественного, нереального, находящегося в тени... Такой орган должны мы создать
и в этом моя цель. Все смогут сотрудничать при подлинной, неведомой вам дружбе.
И не под влиянием авторитета, вечного блаженства, а из – за подлинного понимания,
что дает возможность жить в вечном. Это важнее всех удовольствий, пожертвований.
Таковы мотивы, побудившие меня за два года
тщательного обдумывания принять решение. Это отнюдь не кратковременный порыв.
Никто не побуждал меня – в такого рода вещах это невозможно. В течение двух
лет я размышлял медленно, тщательно, спокойно и теперь принимаю решение распустить
Орден. Вы можете образовать новые организации и ждать кого – то еще. Меня это
не волнует, – ни создание новых клеток, ни украшения к ним. Единственное, что
довлеет надо мной – освободить людей полностью и безусловно.»